Блог

Поехал сегодня аз алкоголем. Не хватило на праздники. Бывает так. Все знают. Жена согласилась. Купил. Возвращаюсь. Слушаю «Эхо Москвы». Люблю  это радио. А там как раз одна из любимых моих тем.  Венедиктов и Воробьева  пытают Геннадия Онищенко. Ну, знаете кто такой…  Я просто звания его напоминаю – руководитель Роспотребнадзора и Главный санитарный врач Российской Федерации.  Так вот заявляет он дословно,  что  «…Я категорический противник этих длительных каникул, ни к чему хорошему они не приводят, кроме потребления алкоголя. Потому что других духовных ценностей пока у нас маловато…».

Скажу, что  я от такого  откровения главного российского санитара несколько  прифигел,  поскольку имею другие представления о духовных ценностях.  Но потом,  поостыв, подумал, что  это я с богом пообщался, который нам земным в виде ангела небесного грехи отпустил в канун двухтысячедвенадцатого  Рождества Христова.  Отныне мы все  любители зеленого змия теперь не пьянствуем, а потребляем главную духовную ценность страны.  Почему главную? Потому что других пока «маловато».

Короче, признаюсь, что  в новогодние дни я никогда еще такого радостного  ощущения не испытывал. На предмет того, что мы теперь не просто алкаши какие-то,  а эти, как их там миссионеры,  которые народу увять не дают.

В связи с вышеприведенным обращаюсь с народным призывом к властям, которые есть и будут (какие неважно), увековечить память выдающегося небожителя Онищенко присвоением ему дополнительного государственного звания «Главный пиз…бол  России», с установкой соответствующего памятника в непосредственном месте, где он родился.  Тем более, что в этой самой передаче под название: «Ждет ли нас рост заболеваемости после новогодних праздников?» состоявшейся  06 декабря 2012 года он прямо сказал: «…Мне ордена мало, я настаиваю на памятнике…» Правда, ляпнул он так по поводу запрета ввоза из Грузии в Россию минеральной воды «Боржоми», но это неважно.

Бог, он во всем бог…

Поехал сегодня аз алкоголем. Не хватило на праздники. Бывает так. Все знают. Жена согласилась. Купил. Возвращаюсь. Слушаю «Эхо Москвы». Люблю  это радио. А там как раз одна из любимых моих тем.  Венедиктов и Воробьева  пытают Геннадия Онищенко. Ну, знаете кто такой…  Я просто звания его напоминаю – руководитель Роспотребнадзора и Главный санитарный врач Российской Федерации.  Так вот заявляет он дословно,  что  «…Я категорический противник этих длительных каникул, ни к чему хорошему они не приводят, кроме потребления алкоголя. Потому что других духовных ценностей пока у нас маловато…».

Скажу, что  я от такого  откровения главного российского санитара несколько  прифигел,  поскольку имею другие представления о духовных ценностях.  Но потом,  поостыв, подумал, что  это я с богом пообщался, который нам земным в виде ангела небесного грехи отпустил в канун двухтысячедвенадцатого  Рождества Христова.  Отныне мы все  любители зеленого змия теперь не пьянствуем, а потребляем главную духовную ценность страны.  Почему главную? Потому что других пока «маловато».

Короче, признаюсь, что  в новогодние дни я никогда еще такого радостного  ощущения не испытывал. На предмет того, что мы теперь не просто алкаши какие-то,  а эти, как их там миссионеры,  которые народу увять не дают.

В связи с вышеприведенным обращаюсь с народным призывом к властям, которые есть и будут (какие неважно), увековечить память выдающегося небожителя Онищенко присвоением ему дополнительного государственного звания «Главный пиз…бол  России», с установкой соответствующего памятника в непосредственном месте, где он родился.  Тем более, что в этой самой передаче под название: «Ждет ли нас рост заболеваемости после новогодних праздников?» состоявшейся  06 декабря 2012 года он прямо сказал: «…Мне ордена мало, я настаиваю на памятнике…» Правда, ляпнул он так по поводу запрета ввоза из Грузии в Россию минеральной воды «Боржоми», но это неважно.

Бог, он во всем бог…

У кого что болит, тот о том и говорит. Вот у СМИ и отдельных ее представителей стало болячкой – «отречение от престола президента», «местоблюстительство», «несамостоятельность политика» и прочее. Когда я прочла очередное подобного рода стенание у одного неплохого журналиста в твиттере, то вступила с ним в оживленную переписку.

4 декабря пройдут выборы в российский парламент. Знатные политологи и эксперты дают свои прогнозы, каналы показывают сводные таблицы социологических исследований, а я провела опрос в социальной сети среди своих «френдов». Кампания нужно признаться сложилась разношерстная: от социалистов до атеистов. Выборка: 300 молодых людей, возраст от 18 до 25 лет. Я задала всего два вопроса:

1. Какую партию вы поддерживаете?

2. Пойдете 4 декабря на выборы, чтобы ее поддержать?

Разбирая массив документов, накопившихся с 2001 года, вдруг наткнулся на один весьма забавный текст, о существовании которого совсем забыл. Поясню: в 2001 года несколько сот авторов присылали свои тексты нескольким редакторам, возглавляющим сетевые литературные журналы. Я ко всем этим текстам имею весьма косвенное отношение. Я выступал в качестве, условно говоря, WEB-мастера. Поэтому на мне не лежала обязанность все поступающие к публикации тексты обязательно прочитать и отредактировать (хотя некоторые – не будет указывать пальцем – из этих редакторов публиковали тексты, которые не удосуживались хотя б по диагонали прочесть). Тем не менее, некоторые я читал. Несколько статей из этого архива я даже сам написал. Но большая часть прошла мимо меня. И вот сейчас, запуская новую площадку (и соответственно истребляя эти тексты со старых двух площадок), я наткнулся…
Опущу дальнейшие комментарии. Приведу несколько абзацев из публицистического текста, вышедшего в журнале МОЛОКО (один из журналов, входящих в объединение «Русское поле») в рубрике «Будущее России» в 2004 году. Подписана статья какой-то уж больно подозрительно что-то напоминающей фамилией – Владимир ТЮЛЕНИН (видимо, ТюЛЕНИН). Называется она «Будем учиться у еврея!»
Итак…

Такой митинговой активности не помню с начала 90-х годов. Виной тому выборы. Выбирали в Госдуму, но не в ней дело, а в самом голосовании. Прокуроры, поставленные для того, чтобы следить за соблюдением законов, должны бы заводить уголовные дела против членов и председателей избирательных комиссий разных уровней. Десятки, сотни, тысячи уголовных дел. Как Степашин в каждом ежегодном докладе в самом конце скромно сообщает, сколько тысяч уголовных дел заведено по итогам проверок. Так должно бы быть и с нарушениями закона о выборах. Некоторых злостных нарушителей добровольные «общественные прокуроры» смогли даже заснять на видео в момент изготовления левых бюллетеней. Но что-то не слышно о тысячах, сотнях и даже о десятках дел такого рода. Вот народ и возмутился. И на митинги пошел.
Тут нужно понимать, что не выборы в Госдуму так взволновали людей, не сама эта Госдума. Подавляющее большинство наших сограждан не интересуется, кто там (в Госдуме) вообще есть. Я вот лет шесть проработал в парламентском издании, слушал и описывал заседания, брал интервью с депутатами и сенаторами, статьи сочинял. И знаю, что в массе своей депутаты и сенаторы – люди неяркие. То есть как люди, как мужики депутаты, может быть, и особенные, в состоянии произвести впечатление… но как граждане в большинстве своем это серая масса, выполняющая указания «хозяина». «Хозяева» у них разные, но стиль взаимоотношений единый – номенклатурный: можешь не выполнять, так сказать, должностных обязанностей, но по звонку «хозяина» в лепешку разбейся, но выполни приказ.
Так вот, я и говорю, что сами депутаты народу неинтересны абсолютно. Большинство народа не в курсе, кто там вообще сидит. И не интересуется. Возмутились люди тем, как посчитали. И вышли на площадь…
Я не выходил.
Не интересно. Да и дел много, обязанностей набрал на себя, нужно отрабатывать, а не по митингам разгуливать. А вот среди моих знакомых немало есть интересующихся и посещающих митинги. Вот вчера встречался с несколькими своими знакомыми. Одна молодая женщина, участница митингов последних недель 2011 года, подарила мне значок – круглый кусок жести, затонированный белой краской и с портретом главы правительства. А поперек лица этого главы по диагонали красная полоса, как на дорожном знаке.
Я повертел в руках значок, положил в карман куртки. Вроде как на память об этом времени митинговой вспышки. Хотя…
Кроме молодой женщины с митингов, в тот вечер довелось мне поговорить и с писателем, и фотографом-бильд-редактором… Довелось также поспорить и с партийным функционером КПРФ из одного очень большого города, и со специалистом по Бхагавадгите, и с полковниками-участниками боевых действий на Кавказе… Прямо наваждение. Что значит Новый год приближается…
Время было уже более чем вечернее, шло к полуночи. После встреч и обсуждений распрощались, и я пошел к метро. Рядом оказалась станция метро «Арбатская» темно-синей линии, самая длинная станция. Еще входя в вестибюль станции сквозь вертящиеся стеклянные двери, услышал я «во глубине» пространства какие-то отдаленные вопли. Прохожу я дальше по вестибюлю, к турникету прикладываю проездной – опять какие-то невнятные и громкие, но вдалеке: «У-у-у-утин А-а-а-азел». Встаю я уже на эскалатор, на ступеньку лестницы, а впереди гораздо ниже опять это же «У-у-у-утин А-а-а-азел». И вот тут-то я начинаю различать средь этих звуков некий смысл, согласующийся с недавно прошедшими митингами. Своеобразная дифракция получилась: накладка нескольких одновременных событий. Молодые люди начали уже Новый год праздновать, приняли горячительного сверх меры. Выборы прошли «не так». Митинги опять-таки… Вот один из молодых людей в подвыпившей компании и принялся выражать накопившееся и совместившееся во времени и пространстве: «У-у-у-утин А-а-а-азел».
Сунул я руку в карман куртки, а там значок с перечеркнутым портретом. «Зачем он мне?!» - думаю, - «Все равно будет пылиться в ящике стола и периодически попадаться на глаза долгие-долгие годы». Нет, решил я, не хорошо это. Есть же вот человек, которому значок нужнее, чем мне. Пошел я по ступенькам вниз. Уже на платформе станции нагнал компанию. Тронул за плечо молодого человека. «На!» - говорю, и сунул ему значок. Тот – не смотри, что «выпимши» - сразу оценил оказавшийся вдруг в его руках артефакт. Можно сказать, с восторгом отнесся.
Как говорится в таких случаях, награда нашла… того, кого искала.
Прям, святочный рассказ какой-то получился. Что поделать – Новый год идет. А я часть функций Деда Мороза выполнил – подарок вручил.

Такой митинговой активности не помню с начала 90-х годов. Виной тому выборы. Выбирали в Госдуму, но не в ней дело, а в самом голосовании. Прокуроры, поставленные для того, чтобы следить за соблюдением законов, должны бы заводить уголовные дела против членов и председателей избирательных комиссий разных уровней. Десятки, сотни, тысячи уголовных дел. Как Степашин в каждом ежегодном докладе в самом конце скромно сообщает, сколько тысяч уголовных дел заведено по итогам проверок. Так должно бы быть и с нарушениями закона о выборах. Некоторых злостных нарушителей добровольные «общественные прокуроры» смогли даже заснять на видео в момент изготовления левых бюллетеней. Но что-то не слышно о тысячах, сотнях и даже о десятках дел такого рода. Вот народ и возмутился. И на митинги пошел.
Тут нужно понимать, что не выборы в Госдуму так взволновали людей, не сама эта Госдума. Подавляющее большинство наших сограждан не интересуется, кто там (в Госдуме) вообще есть. Я вот лет шесть проработал в парламентском издании, слушал и описывал заседания, брал интервью с депутатами и сенаторами, статьи сочинял. И знаю, что в массе своей депутаты и сенаторы – люди неяркие. То есть как люди, как мужики депутаты, может быть, и особенные, в состоянии произвести впечатление… но как граждане в большинстве своем это серая масса, выполняющая указания «хозяина». «Хозяева» у них разные, но стиль взаимоотношений единый – номенклатурный: можешь не выполнять, так сказать, должностных обязанностей, но по звонку «хозяина» в лепешку разбейся, но выполни приказ.
Так вот, я и говорю, что сами депутаты народу неинтересны абсолютно. Большинство народа не в курсе, кто там вообще сидит. И не интересуется. Возмутились люди тем, как посчитали. И вышли на площадь…
Я не выходил.
Не интересно. Да и дел много, обязанностей набрал на себя, нужно отрабатывать, а не по митингам разгуливать. А вот среди моих знакомых немало есть интересующихся и посещающих митинги. Вот вчера встречался с несколькими своими знакомыми. Одна молодая женщина, участница митингов последних недель 2011 года, подарила мне значок – круглый кусок жести, затонированный белой краской и с портретом главы правительства. А поперек лица этого главы по диагонали красная полоса, как на дорожном знаке.
Я повертел в руках значок, положил в карман куртки. Вроде как на память об этом времени митинговой вспышки. Хотя…
Кроме молодой женщины с митингов, в тот вечер довелось мне поговорить и с писателем, и фотографом-бильд-редактором… Довелось также поспорить и с партийным функционером КПРФ из одного очень большого города, и со специалистом по Бхагавадгите, и с полковниками-участниками боевых действий на Кавказе… Прямо наваждение. Что значит Новый год приближается…
Время было уже более чем вечернее, шло к полуночи. После встреч и обсуждений распрощались, и я пошел к метро. Рядом оказалась станция метро «Арбатская» темно-синей линии, самая длинная станция. Еще входя в вестибюль станции сквозь вертящиеся стеклянные двери, услышал я «во глубине» пространства какие-то отдаленные вопли. Прохожу я дальше по вестибюлю, к турникету прикладываю проездной – опять какие-то невнятные и громкие, но вдалеке: «У-у-у-утин А-а-а-азел». Встаю я уже на эскалатор, на ступеньку лестницы, а впереди гораздо ниже опять это же «У-у-у-утин А-а-а-азел». И вот тут-то я начинаю различать средь этих звуков некий смысл, согласующийся с недавно прошедшими митингами. Своеобразная дифракция получилась: накладка нескольких одновременных событий. Молодые люди начали уже Новый год праздновать, приняли горячительного сверх меры. Выборы прошли «не так». Митинги опять-таки… Вот один из молодых людей в подвыпившей компании и принялся выражать накопившееся и совместившееся во времени и пространстве: «У-у-у-утин А-а-а-азел».
Сунул я руку в карман куртки, а там значок с перечеркнутым портретом. «Зачем он мне?!» - думаю, - «Все равно будет пылиться в ящике стола и периодически попадаться на глаза долгие-долгие годы». Нет, решил я, не хорошо это. Есть же вот человек, которому значок нужнее, чем мне. Пошел я по ступенькам вниз. Уже на платформе станции нагнал компанию. Тронул за плечо молодого человека. «На!» - говорю, и сунул ему значок. Тот – не смотри, что «выпимши» - сразу оценил оказавшийся вдруг в его руках артефакт. Можно сказать, с восторгом отнесся.
Как говорится в таких случаях, награда нашла… того, кого искала.
Прям, святочный рассказ какой-то получился. Что поделать – Новый год идет. А я часть функций Деда Мороза выполнил – подарок вручил.

Павел Лагодный, бывший военный, в интервью "Комсомольской правде" оговорился: "Смотрю: у них сумка с гильзами. Я сам держал в руках гильзу 16-го калибра, выстрелянную, от ППШ с круглым диском, такие еще в войну были". За оговорку зацепились критики. Разъяснить ситуацию взялся Владислав Швед, который не понаслышке знает о ситуации в Литве 20-летней давности.

"Комсомольская правда" почему-то проигнорировала этот комментарий. Ну что ж, дадим его здесь, на сайте МК.

В ходе судебного заседания по делу Палецкиса, состоявшегося 24 октября 2011 г., Лагодный четко и однозначно говорил об охотничьи гильзах 16 го калибра, гильзах от винтовки Мосина образца 1891/1930 гг., гильзах от автоматов ППШ.
Обоснованность и неопровержимость показаний свидетелей защиты Палецкиса подтверждает основной документ, характеризующий характер смертельных ранений январских жертв?— Акт Республиканского бюро судебно-медицинской экспертизы № 29 от 6 февраля 1991 года. Отметим, что во всем мире орудия убийства, характер смертельных ранений и способ их нанесения считаются основными исходными данными для поиска и выявления личностей преступников.
Выводы Акта литовской судмедэкспертизы № 29 в обобщенном виде были приведены в справке Прокурора Союза ССР Н. Трубина: «Судя по направлению раневых каналов, указанных в справке начальника бюро судебно-медицинской экспертизы Литвы, 6 потерпевших были убиты в результате 1 - 7 выстрелов в каждого из них с разных точек, в том числе при выстрелах сверху и в спину, т.?е. не военнослужащими при непосредственном столкновении с ними лицом к лицу, а боевиками во время их стрельбы из здания телецентра и с крыш ближайших домов в военнослужащих, которые находились у телецентра в толпе гражданских лиц».
Дополнительно отметим, что в приговоре Вильнюсского окружного суда от 23 августа 1999 года (по делу о 13 января) констатируется: «Криминалистическая экспертиза установила, что представленная на исследование пуля, извлечённая из тела одного из погибших во время вскрытия, была 7,62 калибра, образца 1908 года и предназначена для винтовок, карабинов и пулемётов Мосина образца 1891?/?1930 гг». (стр. 117).
В том же приговоре (стр. 122) отмечалось, что в телах нескольких погибших тринадцатого января обнаружены пули малого калибра и пули от охотничьих ружей. Там же (стр. 110) зафиксировано, что январские жертвы в основном получили стреляные ранения, сделанные по траектории сверху вниз под углом 40 - 60 градусов. Известно, что ни «Альфа», ни десантники не имели возможности вести стрельбу с крыш.
Однако кто у телебашни был вооружён винтовками Мосина, так и не было выяснено. Между тем в литовском журнале «Karys» («Воин», №?3 за 1991 год) было опубликовано фото «защитников» телебашни с «мосинскими» винтовками в руках.
Можно ли поверить, что советские военнослужащие в ночь на 13 января использовали винтовки Мосина, а также охотничьи и малокалиберные винтовки? Однако, несмотря на то, что вышеизложенные факты фигурируют в судебном решении Вильнюсского окружного суда, на деле литовским правосудием они были проигнорированы.


Желающих детальнее познакомиться со взглядами Владислава Шведа на все происходившее тогда в Литве препровождаю на его авторскую страничку у меня на сайте - http://hrono.ru/avtory/hronos/shwed_vn.php