Начало нового тысячелетия знаменуется обострением противоречий между стремительными общественными и социальными изменениями окружающего мира, ошеломляющими коммуникативными, технологическими прорывами  и –  естественным консерватизмом школьного образования. Уже невозможно игнорировать необходимость новаций  и в школьной математике, справедливо казавшейся наиболее «устойчивой» в том, что касается содержания и методов обучения, и одновременно всё заметней ностальгическое желание вернутся к привычному, старому, к учебникам, по которым учились в прежние времена, формам преподавания и контроля.

Все последние документы, унификация учебников, программ, форм контроля, ФГОСы и прочее,  скорее, льют воду на мельницу «традиционализма», всего привычного, давно освоенного, однако и от реальности, необходимости изменений, новых подходов не спрячешься.

Собственно, об этом многие материалы номера. Это и полемическая статья И.Г. Малышева о новых ФГОСах,  и направленный на развитие критического мышления, коммуникативности материал Л.С. Сагателовой,  и «Размышления регионального репетитора» А.В. Якубова, и аналитическое рассуждение  нашего давнего и верного автора В.И. Рыжика «Компьютер: время перемен», и исследовательский проект П.В. Семёнова, предлагающего неожиданное соединение тем школьного курса математики – классической геометрической и новой вероятностной,  и ряд других материалов.

Пожалуй, в том же русле оказывается и основной тезис недавнего доклада члена редколлегии нашего журнала, академика РАН и РАО А.Л. Семёнова «О продолжении российского математического образования в XXI веке», сделанного на семинаре под руководством ректора МГУ академика В.А. Садовничего и вызвавшего большой резонанс. А.Л. Семёнов справедливо утверждает, что большинство математиков подчеркивают возникший в школе интерес к решению задач, которые неизвестно, как решать. Теперь же, в XXI веке, возможно и нужно, уверен докладчик, построить математическое образование не только для избранных, высокомотивированных, но и для всех учащихся – на задачах, которые неизвестно, как решать. Конечно, разных по уровню задач для разных учеников, чтобы изучение математики стало интересным и психологически комфортным для учащихся разных способностей и склонностей.

Импульсы в профессиональной среде учителей, учёных, методистов, со-здателей учебников, стандартов и экзаменов, противоречивы и противона-правлены. А что происходит в среде учащихся и их родителей, тех, кого на современном  сленге можно назвать «пользователями»?

И тут, как принято говорить, «есть и хорошие новости». Они обнаруживаются в довольно неожиданных по отношению к школьным урокам математики недавних результатах опроса «Как оценивают свои школьные годы взрослые москвичи», проведённого создателями столичной программы «Город».

Сначала о процентах, которые примерно соответствуют привычным представлениям о школе и потому не вызывают удивления. 58% опрошенных жителей города заявили, что им нравилось учиться в школе, а 27% не любили туда ходить. Оставшиеся 15% не смогли однозначно ответить на этот вопрос.

Но вот что удивительно. Мы привыкли обречённо считать, что основная масса школьников не любит математику, – говорящую о вещах абстрактных, оторванных от повседневной жизни, малопонятную, трудную, напрягающую, не любит, и уж тем более не считает её «самым любимым предметом».

Однако, по результатам опроса, самым любимым предметом москвичей была именно математика, её назвали 26% взрослых. Следом по популярности идут русский с литературой (19%) и физкультура (16%). Увы, у 11% москвичей любимого предмета не было вообще.

Самый любимый предмет – математика! Это вселяет надежду.

Евгений Бунимович